Вы используете браузер Internet Explorer, да еще такой старый – это в двадцать первом-то веке! Ради бога, скачайте какой-нибудь нормальный браузер: Chrome, Firefox или Opera. Решите остаться со своим старым браузером – сами виноваты: им не поддерживаются многие функции этого сайта. Да и не только этого.
Анатолий Зиновьевич Иткин родился 28 января 1931 года в Москве, в Москве же окончил художественную школу (в 1950 году), после чего поступил на графический факультет Московского художественного института имени Сурикова.
Еще до окончяния института начал работать художником-иллюстратором в московских издательствах («Детская литература», «Малыш», «Советская Россия» и прочих).
Вот что рассказывает об Анатолии Иткине художник Ника Гольц: «Я наблюдала, как он делал иллюстрации к Жюлю Верну. Анатолий Иткин удивительно как-то вникает именно в того автора, именно в ту книгу, которую иллюстрирует в данный момент. Вот это именно Жюль Верн и больше это никто не может быть. Толя решил переделать картинку, потому что ему не нравилась фигура на переднем плане, сзади там был подплывающий корабль. Он был маленький-маленький. И я говорю: «Ты же можешь переделать — смыть переднюю фигуру и сделать новую». «Нет! Потому что вот там — кораблик, а теперь я хочу, чтобы он не уплывал, а подплывал». Я говорю: «Ну, какая разница — ну, парус, ну и всё». «Нет! Совершенно другая оснастка! У него же там поднят какой-то бом-брамс…, а он должен быть опущен». Ну, в общем, он знает все. И мне кажется, что это не дотошность какая-то мелкая, а это, наоборот, очень большая культура. Что касается культуры вообще, Анатолий Зиновьевич ею пропитан до мозга костей. И вкус, и культура — это его очень высокие качества. Но вот что меня всегда поражало — какая-то его ответственность, что ли. Он не может сделать плохо, он не может сделать небрежно, он не может сделать “чего изволите”».
Всего Иткин проиллюстрировал более двух сотен произведений русской и мировой литературы. В 1998 году ему присвоено звание Заслуженного художника России.
Кстати, в интернете вы можете найти и купить книгу с этими иллюстрациями (там еще и «Роковые яйца» заодно, тоже иллюстрированные).
– А в третью квартиру жилтоварищей вселили.
Важный песий благотворитель круто обернулся на ступеньке и в ужасе спросил:
– Ну-у?
Дверь пропустила особенных посетителей. Их было сразу четверо. Все молодые люди, и все одеты очень скромно.«Ошейник – все равно, что портфель», – сострил мысленно пес.3убы Филиппа Филипповича сжались, глазки приобрели остренький колючий блеск, и, взмахнув ножичком, он метко и длинно протянул по животу Шарика рану.Тетрадь доктора Борменталя. В тетради какие-то схематические рисунки, по всем признакам изображающие превращение.В разбитом окне под потолком показалась и высунулась в кухню физиономия Полиграфа Полиграфовича. Она была перекошена, глаза плаксивы, а вдоль носа тянулась, пламенея от свежей крови, царапина.– Еда, Иван Арнольдович, штука хитрая. Есть нужно уметь, и, представьте себе, большинство людей вовсе этого не умеет. Нужно не только знать, что съесть, но и когда и как. (Филипп Филиппович многозначительно потряс ложкой.) И что при этом говорить. Да-с. Если вы заботитесь о своем пищеварении, вот добрый совет – не говорите за обедом о большевизме и о медицине. И, боже вас сохрани, не читайте до обеда советских газет.Шариков, шатаясь и прилипая к шубам, бормотал насчет того, что личности ему неизвестны, но что они не сукины сыны какие-нибудь, а хорошие.– Я с ней расписываюсь, это наша машинистка, жить со мной будет. Борменталя надо будет выселить из приемной, у него своя квартира есть, – крайне неприязненно и хмуро пояснил Шариков.Когда Борменталь вернулся и посвистел, за ним из двери кабинета выскочил пес странного качества. Пятнами он был лыс, пятнами на нем отрастала шерсть. Вышел он, как ученый циркач, на задних лапах, потом опустился на все четыре и осмотрелся.Черный человек внезапно побледнел, уронил портфель и стал падать на бок, милицейский подхватил его сбоку, а Федор сзади. Произошла суматоха.И в заключение – портрет самого Булгакова
