das_es.livejournal.com
Автор этой экспозиции – художник булгаковского музея «Нехорошая квартира» и просто замечательный человек Антон Глотов. И, вообще говоря, рассматривать эти работы на картинках – это, конечно, не дело. Нужно идти в прямо в музей Булгакова (тот, что на пятом этаже дома номер десять на Садовой) и любоваться ими вживую. Но поскольку, увы, не все могут себе это позволить (хотя бы в силу географии), рассмотрим поближе хотя бы фотографии.
Вот что рассказывается об экспозиции в самом музее:
Экспозиция «В ящиках письменного стола» задумана как развитие темы «утраченного дома» из общей концепции музея. Письменный стол является главным предметом в пространстве комнаты писателя. B литературном плане стол символизирует творчество и писательский труд, a кроме того, это еще и метафора подвижничества и самоотречения творца.
Ящик стола — символ внутреннего содержимого личности. B противоположность ремесленнику, активно осваивающему внешнюю действительность, творческий акт истинного художника — это результат анализа внутреннего пространства собственного Я. «Работа в стол» противопоставляется литературной подёнщине и конъюнктуре, как социальному компромиссу.
Аналогия ящика c человеческим жилищем отражает тождественность для Булгакова «дома» и «творчества», смещая неустойчивое равновесие конфликта духовного c материальным в сторону приоритета вечного над временным. Искусство требует жертв, и если территория внутреннего мира художника расширяется до масштабов вселенских сфер, то сфера его материального окружения, как шагреневая кожа, вполне может сжаться до размеров письменного стола.
Таким образом, письменный стол c его содержимым является метафорической моделью «дома», «последним приютом», экзистенциальным пространством художника, находящего истинное убежище лишь в монастыре собственного духа». © «Нехорошая квартира»
Первый сюжет – из «Белой гвардии»
Дверь в переднюю впустила холод, и перед Алексеем и Еленой очутилась высокая, широкоплечая фигура в шинели до пят и в защитных погонах с тремя поручичьими звездами химическим карандашом. Башлык заиндевел, а тяжелая винтовка с коричневым штыком заняла всю переднюю.
— Здравствуйте, — пропела фигура хриплым тенором и закоченевшими пальцами ухватилась за башлык.
— Витя!
Теперь – «Мастер и Маргарита»
Выиграв сто тысяч, загадочный гость Ивана поступил так: купил книг, бросил свою комнату на Мясницкой...
– Уу, проклятая дыра! – прорычал гость.
...и нанял у застройщика в переулке близ Арбата две комнаты в подвале маленького домика в садике. Службу в музее бросил и начал сочинять роман о Понтии Пилате.
Да, любовь поразила нас мгновенно.
...И скоро, скоро стала эта женщина моею тайною женой.
Она приходила ко мне каждый день, а ждать ее я начинал с утра. Ожидание это выражалось в том, что я переставлял на столе предметы. За десять минут я садился к оконцу и начинал прислушиваться, не стукнет ли ветхая калитка.
– Догадайся, что со мною случилась беда. Приди, приди, приди!
Но никто не шел. В печке ревел огонь, в окна хлестал дождь. Тогда случилось последнее. Я вынул из ящика стола тяжелые списки романа и черновые тетради и начал их жечь. Это страшно трудно делать, потому что исписанная бумага горит неохотно. Ломая ногти, я раздирал тетради, стоймя вкладывал их между поленьями и кочергой трепал листы. Пепел по временам одолевал меня, душил пламя, но я боролся с ним, и роман, упорно сопротивляясь, все же погибал.
И «Записки покойника» (они же «Театральный роман»)
...по ночам, иногда до утренней зари, писал у себя в мансарде роман.
Он зародился однажды ночью, когда я проснулся после грустного сна. Мне снился родной город, снег, зима, гражданская война... Во сне прошла передо мною беззвучная вьюга, а затем появился старенький рояль и возле него люди, которых нет уже на свете. Во сне меня поразило мое одиночество, мне стало жаль себя. И проснулся я в слезах. Я зажег свет, пыльную лампочку, подвешенную над столом. Она осветила мою бедность – дешевенькую чернильницу, несколько книг, пачку старых газет.
