Иван Иванович, исполненный алкогольного достоинства, за третьим разом взял приступом эстраду и доложил такое:
– Прежде чем говорить о Международном дне, скажем несколько слов о венерических болезнях! М. Булгаков, «Праздник с сифилисом»
Вы помните, что у Воланда разные глаза? А что он страдает от болей в колене и даже иногда прихрамывает? А вы знаете, что разные глаза и хромота это традиционные признаки дьявола? Наделять своего героя этими качествами, понятными проницательному читателю, понадобилось Булгакову именно для того, чтобы подчеркнуть его, Воланда, инфернальность. Таким образом, понятно, почему хромает Воланд. Теперь давайте попытаемся разобраться, отчего? От того, что был сброшен богом на землю и сломал ногу, как учит библейская легенда? Сам Воланд говорит, что «ровно ничего из того, что написано в евангелиях, не происходило на самом деле никогда». Да и вообще, он далеко не канонический христианский дьявол. Так что хромая нога – это не последствие низвержения на землю, а всего лишь аллюзия на его происхождение. Так откуда у него эта хромота – de facto? И отчего же у него все-таки разные глаза? Да, это признак сатаны, но почему у сатаны они разные? Булгаков со свойственным ему юмором предлагает разгадку: Воланд болен… сифилисом.
Да-да, разные глаза — один из симптомов этого неприятного инфекционного заболевания, иначе называемого люэсом, вызываемого микроорганизмом вида Treponema pallidum подвида pallidum, относящимся к роду Treponema, семейству спирохет. Я вижу, что у людей часто вызывает недоверие информация о том, что причиной разных глаз может являться сифилис. В самом деле, ведь иногда встречаются люди, у которых, скажем, левый глаз карий, а правый зеленый. Это связано с особенностью пигментации радужной оболочки, но, разумеется, никак не с сифилисом. Однако же у Воланда глаза отличаются друг от друга не просто цветом. Известно, что застарелый сифилис часто характеризуется явлением, называемым Argyll Robertson Pupil — отсутствием зрачкового рефлекса, причем не обязательно сразу в обоих глазах. Иначе говоря, один из зрачков не сокращается под воздействием света. А теперь вспомним, как изображает Булгаков глаза Воланда: один-то нормальный, зеленый, а вот второй — «пуст, черен и мертв». Именно так можно описать неестественно расширенный зрачок пораженного люэсом глаза.
Вообще, хочется заметить, что разные глаза как признак сифилиса довольно часто можно встретить в произведениях Булгакова. Например, в рассказе «Звездная сыпь» врач вспоминает о неком Семене, страдающем этим недугом: «Цел ли у него носовой скелет? А зрачки у него одинаковые? Бедный Семен!» Или в «Белой гвардии»: доктор Турбин, осматривая сифилитика, первым делом «внимательнейшим образом вгляделся в зрачки пациенту. <…> Но зрачки у владельца козьего меха оказались обыкновенные». Вообще, в те годы сифилис был довольно распространенной болезнью, и тогда, в отличие от сегодняшнего дня, разные глаза были общеизвестным и очевидным его симптомом. Даже упомянутый пациент еще до посещения врача знает о том, что его ждет: «Пройдет пятнадцать лет, может быть, меньше, и вот разные зрачки, гнущиеся ноги, потом безумные идиотские речи, а потом — я гнилой, мокрый труп».
Да и сам Воланд вполне откровенно говорит Маргарите о своей болезни: «Приближенные утверждают, что это ревматизм, но я сильно подозреваю, что эта боль в колене оставлена мне на память одной очаровательной ведьмой, с которой я близко познакомился в тысяча пятьсот семьдесят первом году в Брокенских горах, на чертовой кафедре». На Брокенских горах традиционно собираются на шабаш ведьмы для празднования Вальпургиевой ночи. А непременным атрибутом ведьминских шабашей, как известно, являются сексуальные оргии, на которых ведьмы отдаются дьяволу. Уважаемые знатоки, внимание, вопрос: какую же болячку могла «оставить на память» ведьма, с которой «близко познакомился» на шабаше Князь тьмы? Что? Ответ досрочный?
Да, в самом деле, запущенный сифилис характеризуется повреждением хрящевой и костной ткани, причем нередко именно нижних конечностей (гуммозные повреждения часто возникают как раз в области колена). При этом больной испытывает сильную ноющую боль. Кроме того, повреждение хрящевой ткани отражается и на гортани, что проявляется в характерной сифилитической хрипоте. Вспомним, что голос Воланда «на некоторых словах давал оттяжку в хрип».
Кстати, Азазелло тоже страдает этим недугом, причем даже в большей степени, чем его господин. Гнусавый голос, бельмо на глазу, опять-таки хромота. В ранних редакциях романа симптомы люэса были даже еще очевидней: у него, бедняги, даже провалился нос и вытек глаз, а Булгаков прямо называл его голос то хриплым сифилитическим, то гнусавым, но опять-таки сифилитическим.
Некоторые возражают, что каждый из этих признаков можно найти и у людей, и не больных венерическими болезнями. Да, каждый признак в отдельности мог бы и не значить ничего. Повторю – в отдельности. Но все вместе они складываются в совершенно явную картину. И даже если бы Булгаков – предположим такое – наделил свиту симптомами сифилиса совершенно случайно, не имея ничего в виду, то все равно он – профессиональный врач-венеролог (а если еще точнее, сифилидолог) – не мог бы не заметить нарисованной им самим картины.
Итак, у Воланда в самом деле венерическая болезнь? Казалось бы, есть неоспоримый аргумент против этой теории. Ведь как не крути, он – сатана, всесильный злой дух, а как дух может страдать от простой болезни смертных? Больше того, давайте вспомним последний полет свиты дьявола, одну из моих любимых сцен, когда ночь «хватала скачущих за плащи и, содрав их с плеч, разоблачала обманы». Лицо Азазелло изменяется, и его уродливое бельмо – один из признаков болезни — пропадает. Так что же, пресловутый сифилис тоже был обманом, мишурой?
Здесь придется сделать небольшое отступление и вспомнить о судьбе самой книги «Мастер и Маргарита». Как известно, Михаил Афанасьевич умер, так и не закончив редактирование своего произведения. По сути, можно сказать, что романа «Мастер и Маргарита» не существует – то, что сейчас издается под этим названием, это лишь наиболее гармоничная подборка фрагментов текста из булгаковских рукописей. Да и то, исследователи так и не определились, какую подборку считать оптимальной, поэтому на сегодняшний день с равным правом издаются две версии романа. Можете проверить, которая из них стоит у вас на полке – первая начинается словами «В час жаркого весеннего заката…», а вторая – «Однажды весною…» (она чуть полнее). Именно поэтому люди, интересующиеся творчеством Булгакова (а к ним отношусь и я) проявляют такой интерес к неизвестным широкой публике ранним редакциям романа – не прочитав их, невозможно в полной мере понять это произведение. Впрочем, в полной мере его понять, пожалуй, не получится, даже проштудировав все до одного черновики писателя, но, во всяком случае, проследив эволюцию романа, можно найти для себя ответы на многие вопросы. Заглянем в одну из таких ранних редакций и найдем описание последнего полета. Вот что говорит Воланд по поводу преображения Коровьева в печального Рыцаря:
– Он неудачно однажды пошутил, — шепнул Воланд, — и вот, осужден был на то, что при посещениях земли шутит, хотя ему и не так уж хочется этого. Впрочем, надеется на прощение. Я буду ходатайствовать.
Будет ходатайствовать?! Получается, над ним стоит еще некая Сила, которой даже Воланд не в силах перечить? Значит, он не всесилен? И не он наложил проклятье на Фагота, как можно было подумать, читая общеизвестную редакцию? Выходит, именно эта Сила определяет, какое именно обличье будет у духа, приходящего в наш мир. В самом деле, ведь и Иешуа находится на земле в теле, подверженном болезням и даже самоё смерти. Таким образом, преображение свиты Воланда объясняется очень просто – духи зла покинули землю, оставив свои земные тела, в которых вынуждены были находиться. Как мы видим, даже Воланд не властен менять в нашем мире свой облик наперекор этой Высшей Силе. И, однажды заразившись сифилисом в своем земном обличье, он вынужден всякий раз посещая землю, пожинать плоды этого.